Цена воспитания

Альфия, женщина с добрым и мягким характером, растила сына одна. Муж бросил их, когда Шамилю, ее сыну, было всего пять лет. Мальчик рос избалованным. Хотел, чтобы все его желания исполнялись, иначе он закатывал истерику. «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», - так примерно думала Альфия.

То, что он начал курить еще в начальной школе, мать знала. Она говорила рассказывала ему о вреде курения. Но сын не слушал. Лишь усмехаясь, огрызался, оскорбляя ее нецензурными словами. Услышать такое из уст ребенка не пожелала бы ни одна мать. А Альфия слышала. Когда она мне рассказывала об этом, по ее щекам, как и тогда, потекли слезы.

Сейчас она сильно постарела, и выглядит намного старше своих лет. При беседе со мной Она суетилась, хотела рассказать все, что накопилось у нее за годы. Рассказывая, ее незрячие глаза, смотрели в одну точку. И тут я заметила в ее взгляде маленькую надежду на то, что я подскажу, как ей быть в данной ситуации. А положение у нее действительно было незавидным.

Мальчик, взрослея, все меньше и меньше обращал внимание матери. Вел себя с ней как со служанкой. Мне трудно описать взаимоотношения между ними. В голосе Альфии чувствовалась усталость от такой жизни, но была и материнская любовь. Много раз она говорила себе: «Хватит баловать ребенка». Говорила, а делала всегда по-другому.

Однажды она встретила мужчину. Он просил ее руки. Прежде чем дать согласие, женщина решила его познакомить с Шамилем.

Она готовилась к этому долго. Но сын не захотел и разговаривать с ее женихом. «Раз сынок не принял его, то значит, не суждено нам быть вместе», - решила она. Она так и сделала. И осталась одна на всю свою жизнь. С одной стороны, вроде бы и не одинока, ведь рядом с ней ее кровушка, но всегда есть свое «но». Шамиль, достигнув подросткового возраста, начал пить. Это превратилось в какой-то кошмар. Бросил школу, успел стать на учет в милицию и часто не ночевал дома.

Такой образ жизни, конечно, не мог привести ни к чему хорошему. И не привел. Шамиль вскоре оказался на скамье подсудимых за грабеж.

В первый раз дали условно, во второй раз пришлось отсидеть два года. Альфия носила ему передачи. Плакала, обвиняя во всем только себя. «Не углядела! Не смогла воспитать как следует! Поддался дурному влиянию!» - эти мысли не давали ей покоя круглые сутки.

Во время свиданий сын просил ее подождать, уверяя, что изменится и будет любить ее.

От этих слов в ее душе появилась надежда, что он исправится. Но он, отсидев свой срок, снова принялся за «свое». Теперь, не стесняясь ни соседей, ни матери приводил в их тесную квартиру своих друзей. Напивались, а потом начинались «разборки». Доставалось и Альфие. На работу она приходила с синяками. Постепенно подруги отвернулись от нее.

Так проходили годы. Альфия сильно постарела. Да и как не состариться от постоянных слез и тяжелых мыслей.

Аллах посылает испытания за испытанием. В один из дней она ослепла. Оформила пенсию по инвалидности и жила, не видя белого света.

Шамиль поторопился «отплатить» матери за то, что она сделала для него, отправив в интернат для престарелых сорокалетнюю женщину. Альфия и ныне живет там. Трудно судить о том, что заставило сына пойти по такому пути. Скорее всего, в этом виновата сама Альфия. Нет секрета в том, что чрезмерная любовь к ближним, так же как и ненависть, губительна. Но все же обвинять эту женщину с добрым характером не хочу. Она сейчас надеется, что Шамиль опомнится. Конечно, хотелось бы. Но если реально взглянуть на вещи, то уверенности не прибавляется.