Что писал Валиулла хазрат о ваххабизме

Если смотреть с исторической точки зрения, движения ваххабизма зародилось в XVIII веке на территории Аравийского полуострова, основателем движения является Мухаммед ибн Абд-ал-Ваххаб Тамими. Необходимо пояснить, в какой среде, в каких условиях зародилось это движение. Арабы, живущие на Аравийском полуострове, никогда не были однородной народностью. На западе полуострова находится область Хиджаз, родина Пророка ислама Мухаммада (с.г.с.), населенная в основном торговым людом и земледельцами оазисов, а центральную пустынную часть полуострова составляет область Неджд, населенная кочевниками, так называемыми бедуинами. Между этими двумя составляющими арабской народности всегда существовало резкое отличие в отношении к религии. Если в Хиджазе ислам укоренился сразу же (именно здесь находятся священные города Мекка и Медина), то среди бедуинов принятие ислама носило всегда формальный характер. Это наблюдалось даже в конце XIX века, когда Аравию посетил офицер российского генштаба Давлетшин. Он пишет в своем отчете: «Религиозностью кочевые арабы совершенно не отличаются и к религии примешивают много своеобразных обычаев и преданий, которые идут совершенно вразрез с учением ислама». Заметим, что эта ситуация замечается через сто лет уже после начала проповеди ваххабитов.

Даже в Священном Коране Всевышний предупреждает, что нет никого более сильного в безверии и лицемерии, чем арабские бедуины.

В таких условиях и такой среде и начал свою проповедь основатель ваххабизма. Любопытно, что некоторые ученые идентифицируют его появление с предсказаниями Пророка Мухаммада (с.г.с.). Имеется хадис о том, что Пророк, благословляя Шам (Сирию), Йемен и Хиджаз, отказался благословить Неджд, мотивируя это тем, что там появится рог шайтана. Рассказывают также, что один из сподвижников Пророка из племени Тамими обвинил его в несправедливости, на что Пророк ответил, что среди потомков этого сахаба проявится тот, кто проткнет ислам, словно стрелой.

Хиджаз в XVIII веке входил в состав Османского халифата, официальной религиозной доктриной которого являлся ханафитский мазхаб. Поэтому, хотя ваххабиты отвергают все 4 мазхаба, особую неприязнь они питают к ханафитскому мазхабу.

Считается, что главным лозунгом ваххабитов является пропаганда единобожия, критика суфизма, отказ от культа святых. Однако зачастую реальное содержание учения противоречит объявляемым намерениям. Таухид (единобожие) ваххабитов превратился в антропоморфное восприятие Бога: они представляют Аллаха, находящегося на небе и сидящего там на престоле. В ортодоксальном исламе Аллах непредставим, абстрактен и абсолютен, представление Его в пространстве и во времени богохульственно. Отказавшись от суфийских святых, они создали своих и только им доверяют интерпретацию священных текстов, не задумываясь над тем, что верят в несовершенные человеческие интерпретации аятов и хадисов, а вовсе не в сами аяты и хадисы. У них возник свой ряд ученых, которые только могут сортировать достоверные хадисы — некоторые принимать, другие браковать. С точки зрения традиционного ислама, все это не выдерживает критики.

Всех современных им мусульман, кто не разделял их учение, ваххабиты считали худшими «многобожниками», чем людей Джахилийи доисламской Аравии.

Брат основателя секты Сулейман, который долгое время возглавлял антиваххабитские выступления во многих оазисах Неджда, заметил, что непримиримость — характерная черта ваххабизма. Сулейман сказал однажды своему брату Мухаммаду: «Сколько есть столпов ислама, о Мухаммад ибн Абд-аль-Ваххаб?» Тот ответил: «Пять». Он сказал: «Нет же, ты сделал шесть, а шестой — кто не последовал за тобой, тот не мусульманин. Это для тебя шестой столп ислама».

Ваххабиты к евреям и христианам относились мягче, чем к мусульманам-неваххабитам. Убеждение, что их противники — «неверные» и «многобожники», оправдывало жестокость по отношению к ним.

Суммируя исторический экскурс, можно сказать, что ваххабизм в политическом плане — это бунт против «турецкого» ислама, суть его — в уязвленном национальном самолюбии арабов. В то же время нельзя не отметить, что упрощенная, доведенная зачастую до христианского примитива догматика ваххабизма сыграла свою роль в определенной исламизации бедуинских племен. Так же, как идеи марксизма, примененные в Швеции, привели к сытости и процветанию, та же доктрина в условиях Кампучии породила кровавую диктатуру «красных кхмеров», совершивших геноцид собственного народа. В этом смысле ваххабизм в случае бедуинов прогрессивен и имеет цивилизаторскую ценность, но абсолютно неприемлем для других наций.

Нельзя в этой связи не отметить, что в биографии Пророка Мухаммада (с.г.с.) всегда подчеркивается его благородное аристократическое происхождение, несмотря на то, что он был из обедневшей семьи, красной нитью проводится мысль о его непринадлежности к бедуинскому плебсу.

Теперь что касается проблемы ваххабизма в Татарстане.

В Коране говорится, что мы, мусульмане, — нация середины, таким образом, нужно избегать крайностей. Наши предки сполна соответствовали этому велению Господа: наши суфии относились к ордену «накшбандия» — самому умеренному и спокойному, наиболее близкому традициям ортодоксального ислама, исповедовали по фикху мазхаб Абу Ханифы — наиболее либеральный и средний. Таким образом, у нас никогда не находили распространения крайности: с одной стороны, шииты и крайние суфии, с другой — ваххабиты. Как отмечали многие татарские ученые, у татар есть две главные особенности в исповедании ислама: наличие женского «духовенства» и коранические межлисы. Формальный ваххабитский подход: если этого нет у арабов, значит, это нововведение. Но если познакомиться с духом и сутью Корана и Сунны, то это похвальное деяние. Только у нас существуют многочисленные «остабикя», «абыстаи», которые учат женщин основам религии. До революции наши путешественники удивлялись отсутствию учительниц в арабских странах и Турции, и даже дочерей турецких губернаторов брались учить наши татарки. Что касается роли межлисов. Их наличие вело священнослужителей в гущу народа, они неоднократно посещали семьи татар, вели проповеди, отвечали на многочисленные вопросы, а не сидели пленниками в мечетях, как их коллеги на арабском Востоке и в Средней Азии. Благодаря этому наш народ был до революции очень образованным, практически поголовно грамотным. В отличие от среднеазиатских народов, где существовала очень грамотная верхушка мусульманских ученых и очень невежественные массы простого народа. Наличие межлисов и дисциплинировало духовенство, являлось стимулом духовного самосовершенствования и повышения уровня образования: нужно было уметь отвечать на самые каверзные вопросы. В этой связи позитивную роль играла и почти полная утрата вакуфного имущества, татарские имамы полностью финансировались за счет подаяний населения. Исламское духовенство же других стран жило за счет монополизации доходных поступлений от вакуфного имущества, что приводило его к некоторой изоляции от народных масс.

В начале 1990-х годов возникла новая генерация молодых мулл, которые нуждались в общественном самоутверждении, завоевании авторитета. Знаний у них было маловато, наиболее простой путь: критика существующих традиций и пропаганда «чистого» ислама, а когда с открытием посольства Королевства Саудовской Аравии в Москве это стало сулить и финансовую помощь — у ваххабизма не могли не возникнуть прозелиты. Одним из основных пунктов внешней критики у татар явились так называемые «межлисы» — собрания верующих для чтения Корана, раздача милостыни, совершения молитв, чаще всего они проводятся в 3-й, 7-й, 40-й дни в качестве поминания душ умерших.

Есть множество преданий от Пророка (с.г.с.), указывающих нам, что если во время молитвы дженаза будет много людей, то душа покойного попадет в рай, кроме того, существуют установления Шариата о том, что намаз, прочитанный коллективом в 27 степеней выше одиночного намаза, таким образом, наши предки относили это и к молитвам по умершим, собирая межлисы хотя бы в 3-й, 7-й, 40-й дни, сообща делали ду’а за умершего и, даст Аллах, благодаря этим молитвам добивались облегчения участи ушедшего из этого мира. Кроме того, есть положение о том, что на собраниях, где поминается Аллах, то есть читается Коран (одним из эпитетов Корана является «зикр», то есть «поминание»), спускаются ангелы, покрывая собравшихся крыльями благодати и напрямую доводя до Всевышнего об этом благом собрании. Только поэтому из стремления к милости Господней у татар так популярны «Коръан мэжлесе» в форме, в том числе и 3-го, 7-го, 40-го дней, т.к. известно, что если во время молитвы творимый «аминь» (да будет так) молящихся совпадает со сказанным «аминь» ангелов, эта ду’а безусловно, принимается. Наши предки, носители высокой шариатской учености, оставили нам в наследство это знание, эту форму поклонения Всевышнему, основанную на пречистой сунне. Поэтому сегодня татарские мусульмане гордятся своими обычаями и традициями, являющимися, безусловно, не только частью, но и источником шариата.

Все эти противоречия, имеющиеся в татарском духовенстве, нельзя, как поступают некоторые, сводить только к проблеме распространения ваххабизма. Есть лишь признаки, внешне похожие на ваххабизм, на самом деле к нему не имеющие отношения. Если некоторые выпускники татарских медресе, зачастую плохо владеющие родным языком, мало знающие шариат, они интуитивно боятся ходить на татарские межлисы и начинают от этого ставить под сомнение саму необходимость межлисов — это еще не ваххабизм, а просто болезни роста, которые не могли не возникнуть. Ведь в начале 1990-х годов, в течение нескольких лет, мы вынуждены были рекрутировать в состав мусульманского духовенства тысячи людей, зачастую не имеющих удовлетворительный подготовки. Со временем эти шероховатости сотрутся.

Существовала также проблема субъективного восприятия лиц, получивших образование за рубежом. Еще Марджани заметил, что приехавших с обучения в Бухаре воспринимали, как ангелов. Было время, когда это же явление относилось к приехавшим из арабских стран. Но все преходяще.

В заключение хочется подчеркнуть, что ресурсы традиционного ислама в нашем народе оказались достаточно прочны. В последние годы он все укрепляет свои позиции и недавние его критики уже на словах, по крайней мере, объявляют себя его адептами.

После того как масс-медиа широко показали похороны короля Иордании Хусейна и лидера Сирии Хафеза Асада, для всех стало очевидно, что обрядовая сторона ислама у нас в Татарстане гораздо ближе к Пророческому и лишена многих нововведений, укоренившихся в арабских странах. Чистота ислама первых веков сохранилась именно у нас.

Что касается идеалов, декларируемых ваххабитами.

В мире ведь есть страны победившего ваххабизма, идеальным примером является Королевство Саудовской Аравии. На ее примере можно проследить соотношение лозунгов и идеологических клише реальной практике жизни. Например, там много говорят о братстве, о социальной справедливости, о том, что положение человека в обществе определяется исключительно его личными качествами и талантами, а не принадлежностью к тем или иным кланам и семьям. На деле же Королевство Саудовской Аравии — это тоталитарная монархия, вся власть в которой принадлежит одной разросшейся королевской семье.

Поэтому если мы будем придерживаться линии наших высокоученых предков, подчеркивающих необходимость предпочтения важнейшего важному, никакие секты и новые «вероучители» не смогут подточить устои Имана нашего народа и не лишат его надежды на счастье и благополучие в этом и последующем мирах.

Валиулла хазрат Якупов, кандидат исторических наук.