Бог вечен…

Он выхватил шашку, а конь, подчиняясь его воле, гарцевал под пулеметными очередями с самолетов. Он знал: не фашист решает вопросы жизни и смерти…

Десятки лет спустя Герой Советского Союза Мовлид Висаитов на похоронах родственника вгляделся в старика, пришедшего в числе сотен других людей выразить соболезнование. Когда были прочитаны поминальная молитва и сура из Корана, он обратился к старику:

-Дадаш, ты ли это? Ты помнишь, что было под Армавиром?..

Они сели рядом, и Мовлид рассказал, как Дадаш Ахмадов и его конь носились по полю, выражая свое презрение и к фашистской авиации, и к самой смерти.

Была и другая история, которая едва не завершилась исключением Дадаша из партии. Война уже лет 20 как закончилась. Дадаш работал агрономом. Однажды утром он узнал о смерти односельчанина, решил, что лучше побывать на тезет (похороны) до начала рабочего дня. Едва он вошел во двор, его попросили присоединиться к тем, кто выполняет один из обязательных в таких случаях религиозных обрядов. Кто-то сфотографировал его сидящим с четками в руках в кругу других верующих, и отнес снимки в райком партии. На заседании бюро, где Дадаша должны были исключить из КПСС, в его защиту выступил заворгделом фронтовик Александр Пальчак. «Есть, — сказал он, — те, кто ни в партию, ни в Бога не верят, и скрывают это. Ахмадов верит в Аллаха и не скрывает этого. За что его наказывать?!»

Ислам не помешал Мовлиду Висаитову пройти дорогами Великой Отечественной войны с первых до последних ее дней, командиром полка выйти к Эльбе на соединение с союзниками и получить высшие награды двух великих держав — США и СССР: орден Почетного легиона и звание Героя Советского Союза. Миллионы других мусульман отважно сражались с ненавистным врагом, и в том, что они являются людьми глубоко верующими, никто не видел ничего плохого. В Чечне до наших дней дожил ветеран, которого на фронте называли не иначе, как «Ламаз-Мохьмад», или «Намаз-Магомед». Он не пропускал намаз, даже находясь под огнем противника.

В Первую Мировую войну, когда отличавшиеся в боях мусульмане — всадники Дикой дивизии отказывались принимать боевые награды в виде креста, например, Георгиевский крест, им стали вручать равнозначные награды круглой формы с изображением коня. Этим российский император проявил уважение к религиозным чувствам своих поданных. И этим укрепил их веру и дух, столь необходимые в деле служения Отечеству.

Много позже, когда потребовались бойцы для войны в Афганистане или добровольцы для ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, никому и в голову не пришло отсеивать мусульман.

Да, большевики не верили ни в Бога, ни в черта. Они разрушали храмы, запрещали издавать и распространять религиозную литературу. Они с детства пугали меня и других Исламом. Они фанатично боялись «исламского фундаментализма». Но даже они не опустились до официального, судебного запрета молитв, хадисов, философских трудов исламских ученых.

В советские годы в народе был популярен анекдот. Вступающему в партию чеченцу один за другим задали несколько вопросов: не дружит ли он с «зеленым змием»? не изменяет ли жене? верит ли в Бога?.. Он каждый раз говорил: «Нет!» В КПСС, тем не менее, его не приняли, и кто-то тут же сказал: «Ну, вот и не стало у тебя ни любимой партии, ни нелюбимого Бога!»

Аллаха у мусульман никто не в силах отнять. Даже бездонная пропасть жестокости и бесправия, в которую вайнахи были брошены в феврале 1944 года, не поколебала их веры во Всевышнего Аллаха. Не поколеблет ее и принятое оренбургским райсудом решение о запрете 65 исламских книг. Плохо одно: это решение ставить мусульманина перед выбором — между государством, которое не может и не хочет защитить гарантированное ему Конституцией право верить в Бога, следовать канонам веры, и Богом. Я не думаю, что желающих очутиться в ситуации, в какой оказался герой анекдота, будет много.

Бог вечен, и этим все сказано.