РИА-Дагестан: Над пропастью во лжи

По оценкам ряда экспертов, в том числе Региональной антитеррористической структуры Шанхайской организации сотрудничества, если в 1998 году в Интернете действовало всего около 15 сайтов, пропагандирующих терроризм и экстремизм, то к сегодняшнему дню их количество исчисляется тысячами, 150 из них являются русскоязычными. Однако определить реальный масштаб подобной информации в Сети невозможно. Статистика, озвученная генпрокуратурой РФ, это, скорее всего, лишь видимая вершина айсберга.

Второй вывод, следующий из доклада, можно сформулировать так: значительную дозу террористическо-экстремистского облучения мы получаем посредством нашей молодежи, посылаемой для изучения ислама за рубеж. Это утверждение подкрепляется теми фактами, что начинающие богословы для постижения религиозных основ выезжают на учебу преимущественно в Саудовскую Аравию, Египет, Турцию, Сирию, Иран и Пакистан, где наряду с традиционным исламом зачастую можно встретить и учения деструктивного характера. По истечении нескольких лет вчерашние ученики возвращаются на родину уже в качестве эмиссаров экстремистских и террористических организаций.

Не сказать, что соотношение посылаемых на учебу студентов и возвращающихся радикалов стопроцентное, но то, что определенная часть ученых людей несет в своих головах агрессивные идеи, бесспорно. И тот факт, что только из Республики Дагестан на учебу в зарубежные религиозные центры за последнее десятилетие выехало более 1,5 тыс. человек, настораживает. Достаточно вспомнить, что такие одиозные личности – представители криминальной группировки «Имарат Кавказ», – как Анзор Астемиров (Кабардино-Балкария) и Александр Тихомиров – он же шейх Саид Бурятский – (Ингушетия) – в свое время прошли курс религиозного обучения за рубежом. Они же потом понесли полученные знания в мир, сея страх и смерть на просторах российского Кавказа.

Получается, что в современной сложившейся ситуации российская молодежь, обучающаяся исламу за рубежом, попадает в группу риска, которой очень интересуются представители различных исламистских организаций. Ну а тот из студентов, кто демонстративно отвергает все идеологические поползновения, связанные с насилием и кровопролитием, вызывает у этих сил раздражение и негодование.

В апреле 2012-го в Интернете на одном из террористических сайтов была размещена информация под заголовком «Заявление командования муджахидов Вилаята Дагестан». В нем, в частности, говорилось: «Руководство муджахидов Вилаята высказывает свою озабоченность в связи с участившимися сигналами от студентов за границей, где некоторые так называемые требующие знания позволяют себе распространять смуту среди молодых и неокрепших умов насчет муджахидов Вилаята Дагестан и позиций Имарата Кавказ в целом, позволяют себе надсмехаться над амиром и муджахидами, которые терпят тяготы и испытания».

И далее: «Руководство Вилаята предупреждает, что ведется мониторинг по таким сигналам, известны имена смутьянов, и у мухабарата Вилаята есть возможность провести воспитательную работу при необходимости даже за границей».

Как логическая развязка этого обращения – следующее требование: «…не отворачивайте естественную любовь мусульман к муджахидам под прикрытием знаний. Или вам придется бояться нас». Что ж, салафиты в который раз демонстрируют общественности главный аргумент своей религиозной правоты – грубую силу или угрозу ее применения. То есть любой богословский диспут с участием приверженцев «чистого» ислама, как правило, оканчивается, даже толком не начавшись.

С этой же точки зрения «командование» дагестанских «моджахедов» начинает и психологическую обработку молодых мусульман, обучающихся за рубежом. Зачем утруждать себя интеллектуально, зачем завязывать спор (в котором, как известно, рождается истина), если можно просто припугнуть? Хотя стоит заметить, что руки бандформирований не так длинны, как им этого хотелось бы. Они даже в своем «вилаяте» до многого дотянуться не могут; что уж говорить о Турции, Сирии, Египте и т.д. Так что реплики о возможности «провести воспитательную работу» с непокорными – это чистой воды блеф.

Впрочем, не одно это заявление северокавказских «моджахедов» звучит странно. Периодически появляющиеся в Сети обращения того или иного «амира» заставляют усомниться в том, что субъект находится в здравом уме и способен адекватно воспринимать реальность. Становится очевидным то, что давление на психику не проходит бесследно. Только представьте, как может чувствовать себя человек, знающий, что в любой момент его жизнь может оборваться от пули, осколка снаряда или гранаты? Это сродни длительному ожиданию исполнения приговора в камере смертников. Не редки случаи, когда в подобных условиях сходят с ума.

Таким образом, во все времена люди, посвятившие жизнь достижению какой-либо цели посредством насилия и убийства, в первую очередь ставят под угрозу свое психическое состояние. Об этом убедительно пишет Анна Гейфман в книге «Революционный террор в России, 1894-1917»:

«После 1905 года по мере того, как в среде террористов нового типа распространялась чисто уголовная преступность и революционное насилие становилось массовым явлением, все чаще встречались в ней и случаи психической неуравновешенности. Тот факт, что смерть была постоянной и признанной частью каждодневного существования, оказывал сильное психологическое воздействие, особенно на тех, кто видел ее вблизи. Террористы, чья жизнь требовала привычки к кровопролитию и готовности к собственной смерти, находились под чудовищным давлением, которое могли вынести только очень сильные личности. Неудивительно, что у многих убийц и экспроприаторов происходили нервные срывы различной степени тяжести, нередко требующие лечения. Боевики часто демонстрировали повышенную нервозность и даже истеричность при подготовке терактов».

Аналогичные процессы, только сто с лишним лет спустя наблюдаются среди «лесного» воинства «кавказского пояса» России. В их среде отголоски шизофреничных и параноидальных синдромов слышны периодически, то в одной республике, то в другой.

К примеру, в конце апреля 2012-го Верховный суд Дагестана рассматривал уголовное дело в отношении некого Муссы Байрамукова, обвиняемого в участии в вооруженном мятеже в 1999 году на территории республики. По версии следствия, в мае 1999 года Байрамуков прибыл в селение Урус-Мартан Чеченской Республики, где на территории учебного центра «Исламская армия освобождения Кавказа» вступил в состав так называемого «Джамаата моджахедов Карачая».

Вторгшееся в Республику Дагестан с территории Чечни бандформирование, в котором участвовал Байрамуков, захватило четыре селения. После подавления мятежа боевик скрылся от правоохранителей на территории Чечни. А с 2003 года он уже проживал в Азербайджане. Однако в ноябре 2011 года генпрокуратура этой страны удовлетворила ходатайство главного надзорного ведомства России о выдаче бандита на родину.

В ходе следствия по делу в отношении Байрамукова была проведена судебная психиатрическая экспертиза, которая выявила у него хроническое психическое расстройство. Эта болезнь развилась у преступника в период, когда он находился в бегах, то есть несколько лет находился в состоянии постоянного стресса. В итоге Муссу Байрамукова приговорили к принудительному лечению. И это, действительно, верное решение, потому как опасному для общества психу, по-прежнему считающему «джихад» с оружием делом всей своей жизни, одно место – в лечебном учреждении закрытого типа.

Пример другого умопомешательства «моджахеда» мы находим уже в информационном источнике самих террористов. В сообщении от 24 апреля «имаратчики» повествуют: «…известный арабский доброволец, моджахед амир Абу Халид, который в последнее время исполнял обязанности кадия Вилаята Нохчийчоь, попал в плен к русским кафирам... Сообщается, что физическое состояние амира не только ухудшилось, но появились и психические расстройства. Напомним в этой связи, что арабский доброволец амир Абу Халид участвует в джихаде уже 24 года».

Что ж, это еще одно наглядное подтверждение того, что зафиксировано в любом учебнике по психиатрии: человек, длительное время находящийся в стрессовом состоянии, имеет много шансов приобрести тяжелое психическое заболевание. И если одни из них поддаются лечению, то последствия других уже необратимы. И тот, кто жаждет последовать по пути очищения веры и мира от скверны, рекламируемого идеологами вооруженного сопротивления, должен осознавать, что эти «хождения за истиной», вполне вероятно, скажутся на его медицинском диагнозе.

Собственно, первые признаки отклонения от нормы у адептов «джихада» наблюдаются уже в первые месяцы обретения ими новой веры. Наступает истерический период, когда хочется переиначить свою жизнь. Это обычное дело для всех больных маниакально-депрессивным психозом. Маниакальная стадия сменяется депрессивной, затем наоборот. В маниакальной стадии больной гиперактивен, носится с планами переустройства Вселенной, государства, религии и т.д.

Как известно, сегодня в ряде северокавказских республик функционируют комиссии по адаптации бывших боевиков, в состав которых входят представители духовенства, адвокатских палат, силовиков и т.д. Основную функцию этих общественных объединений можно сформулировать как возвращение тех заблудших людей, что по своему незнанию или оплошности попали в ряды бандподполья, к нормальной жизни.

Ризван Курбанов, депутат Госдумы РФ от Дагестана, принимающий живейшее участие в работе одной из таких территориальных комиссий, в январском интервью грузинскому информационному агентству «Georgia Times» рассказал историю, которая ярко характеризует обратившихся к представителям общественности «пациентов». Звучит она так: «…были у нас два человека, которые приехали совершать джихад из Татарстана. Когда они оказались у нас, мы поняли, что они на самом деле очень смутно разбираются в том, что такое ислам. Тогда мы решили определить их в медресе. Вы бы видели их глаза, когда они в первый раз были на комиссии, и во второй раз, через месяц. Им удалось объяснить, что их идеология сделала бы из них пушечное мясо, а ислам не призывает никого убивать».

Итак, депутат обращает внимание читателей на то, какими первоначально были глаза парнишек, чьи головы были напичканы ваххабитскими догматами.

Люди, что однажды столкнулись с проблемой, когда их родственник или близкий человек, подцепивший «джихадистскую бациллу», теряет живой блеск в глазах и радость жизни, поймут о чём речь. И сколько было свидетельств того, что вырванные с помощью титанических усилий отцов, матерей, братьев и сестер из цепких лап «леса», эти едва начавшие бриться «воины», отлученные от пагубной среды, со временем начинали приходить в себя. И в глазах снова появлялся огонек, и в речах уже не было прежней неистовой жажды смерти «на пути Аллаха». Им снова хотелось жить, любить, созидать и радоваться каждому дню, подаренному Всевышним. Это ли не главное наглядное свидетельство того, что вероучение, навязываемое нам «лесом», не может быть от Бога, потому как влечет не только неурочную физическую гибель, но и духовную – безвременную?

Висхан Халидов