«НГ»: Почему мы сочувствуем алавитам

Российским защитникам режима Асада не позавидуешь. Счет сирийским баасистам может быть предъявлен поистине огромный. Можно вспомнить, как через два месяца после вторжения Хусейна в Кувейт, Хафез Асад вероломно ввел танки в Восточный Бейрут. Как 13 октября 1990 года сирийские дивизии смяли ливанскую армию, захватили президентский дворец, здание министерства обороны и другие правительственные учреждения. Напомним, что Ливан был платой Асаду за присоединения к антииракской коалиции. Закулисная сделка была поддержана нефтедобывающими арабскими режимами. С единственной более или менее успешной мультирелигиозной демократией на Ближнем Востоке было покончено. Ливану пришлось пережить пятнадцать лет сирийской оккупации (1990–2005).

Интересно, что в России споры противников и защитников режима Асада редко ведутся в идеологической или моральной плоскости. Звучат аргументы в духе внешнеполитического подхода, который в международных отношениях обыкновенно именуют «реальная политика», или realpolitik. Это весьма почтенная доктрина, идущая от Макиавелли через Бисмарка до Киссинджера и его нынешних последователей. Суть реальной политики выразил в 1939 году президент США Франклин Рузвельт: «Сомоса может быть и сукин сын, но это наш сукин сын».

Realpolitik легко заполняет идеологический вакуум. После краха соцлагеря реальная политика стала в России доминирующим умонастроением. Спорят об Асаде, а слышится: а наш ли это сукин сын, и, если наш, то насколько наш и не слишком ли сукин сын? Есть, конечно, весомые внешнеполитические факторы – военно-морская база в городе Тартус и, кажется, пятый по величине рынок российского вооружения. Но режим Асада – анахронизм Холодной войны и поэтому обречен. Суннитское большинство в перспективе неизбежно одержит верх. Возможно, к власти придут исламисты. А ставка на обреченных и верность союзникам плохо сочетается с макиавеллизмом реальной политики.

Правда, есть еще один фактор, который вынуждает сочувствовать Асаду. Жалко не светскую диктатуру, жаль алавитов, которые никогда больше не будут играть лидирующую роль в Сирии.

Если посмотреть на Ближний Восток в демографической плоскости, то это довольно однородный регион с очень условными границами. И есть лишь несколько обстоятельств, мешающих ему слиться в один огромный панарабский ком, за которым маячит Халифат, – заноза в виде Израиля и многочисленные этнические и конфессиональные мембраны: алавиты, езиды, друзы, марониты, курды и другие общины. Причем с некоторыми оговорками в регионе справедливы две демографических закономерности:

1. рождаемость (коэффициент фертильности) христиан, как правило, ниже, чем мусульман;
2. рождаемость (коэффициент фертильности) шиитов, исмаилитов и трудно классифицируемых ближневосточных конфессий – таких, как алавиты и друзы – в регионе ниже, чем у суннитов.

Это вызывает то в одной, то в другой части региона «эффект Косово», когда прежнее меньшинство (в нашем случае арабы-сунниты) превращается в большинство.

Редко говорится о том, что основная причина ослабления режима Асада – демографическая. Режим зашатался вскоре после того, как арабы-сунниты стали составлять большинство населения Сирии. Это разбалансировало политику сдержек и противовесов алавитской элиты.

Этнические и конфессиональные мембраны на Ближнем Востоке стремительно истончаются. Динамику можно видеть на примере Ливана, где в начале XX века подавляющую часть населения составляли христиане, а сегодня они – меньшинство, чей удельный вес и влияние продолжают стремительно падать. Несмотря на скудность информации в мейнстримных СМИ, о жизни меньшинств в государствах с доминированием арабов-суннитов мы можем составить некоторое представление. Часто ли мы слышим о дискриминации коптов и вообще об их существовании? А между тем это 8–9% населения Египта. Сегодня это одна из самых угнетенных общин Ближнего Востока. Не исключено, что подобная судьба ждет алавитов и друзов в Сирии.

Но есть и другой сценарий. Если долгое господство одиозных светских диктатур сделало исламизм запретным и оттого столь сладким плодом, то именно победа исламистов в большинстве арабских стран может качнуть маятник в обратную сторону. Начнется отрыжка, а исламистские режимы будут повсеместно дискредитированы, как некогда марксистские.

Михаил Бойко, «Независимая газета»