Судьбы Татарской слободы Казани

Язык Татарской слободы (воспоминания жительницы) Старотатарская слобода в истории одной усадьбы Местоположение деревянных мечетей Казани до Екатерины II (40-50-е годы XVIII века) В префектуре «Старый город» говорили о Доме Ш.Б. Марджани

Доклад на основании данной статьи был прочитан в 2006 году на конференции «Культурное своеобразие Старотатарской слободы» в Национально-культурном центре «Казань», который был организован Институтом истории АН РТ. В Интернете публикуется впервые.

Не каждому народу посчастливилось иметь свое собственное государство, города и урбанизированную культуру. В Казани, на протяжении веков, формировалась историко-этнографические памятники. Среди них, некогда знаменитые, две бесценные жемчужины – Старотатарская и Новотатарская слободы – колыбели духовной и материальной культуры татарского народа. Здесь жили видные и прославленные на весь мир деятели – ученые, просветители, революционеры, артисты. Царила атмосфера патриархальных нравов, основанная на уважении и помощи друг другу. Еще Максим Горький писал, что когда на душе ему было плохо, он шел в татарскую слободу, потому что там жили какой-то особенной чистоплотной жизнью добронравные, ласковые люди. Здесь сохранялись памятники татарской архитектуры и истории, та пространственная среда, в которой происходило становление татарской нации.

К сожалению, специального, всестороннего историко-этнографического исследования Татарской слободы не проводилось. Отдельные наблюдения и заметки можно почерпнуть из книг, посвященных истории Казани. Среди них, наиболее любопытные, оставил профессор Казанского университета Карл Фукс. Будучи врачом, он имел возможность поближе познакомиться с жизнью и бытом, достаточно закрытым, городских казанских татар первой половины XIX века. В своем сочинении «Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях», изданном в Казани в 1844 году, Карл Фукс отмечает численность татар, проживавших в двух слободах – шесть с половиной тысяч человек.

Улицы Татарской слободы были не мощеными, без фонарей. Жилища, по большой части, были деревянными, обычно двухэтажными. Было много каменных зданий. Прежде дома строились по типы деревенских: стояли посередине двора в окружении надворных построек. Фукс дает подробное описание внутренней планировки и интерьера зажиточного дома: печь с котлом справа от двери, медные кумганы на печи, широкие нары сэке, с пышными перинами и подушками, кровать с занавеской – чаршау, стол со скатертью, сундуки, деревянные стулья, зеркала, часы разных колибров, коврики, ковры, медные тазы, китайская фарфоровая посуда, «особенно любят они чайный прибор, расписанный яркими пестрыми красками». На подоконниках стояли горшки с лимонными деревьями, с геранью, с бальзаминами и душистыми базиликами. На лаухах (вышитые ткани с арабскими надписями) лежат Коран и книги религиозного содержания. Надо заметить, что и сто лет спустя, в 1950-60 годы, планировка и убранство старинных домой продолжали сохраняться, хотя бы и во фрагментарном виде.

Карл Фукс отмечал, что ему очень нравится домашний татарский быт, особенно тишина и мир между женщинами. Восточные законы наложили на них очень искусно печать кротости. Татары живут очень опрятно, женщины свое хозяйство держат в большом порядке и чистоте. Оформление домов, окон, дверей, ворот, оград и палисадников резными узорами и разноцветная раскраска создавали ощущение сказочного мира. Карл Фукс приводит подробное описание свадьбы, родин, похорон и праздников городских татар.

Этнограф оставил описание женского костюма богатых татарок: калфак, серьги, нагрудник, платье, камзол, кожаная обувь – ичиги. Интересно описание татарки, собирающейся в гости: она густо натирает свое лицо белилами и самыми яркими румянами, чернит брови и ресницы, чернит зубы и обвязывает ногти составом из бальзоминовых цветов (хна) для окрашивания ногтей в оранжевый цвет и пускает несколько капель розового масла на грудь.

Карл Фукс, приводит также описание пищи богатых городских татар: утром – перемячи, в полдень – пельмени или плов, бэлеш с мясом или рисом, соленые огурцы, жареный гусь или утка с картофелем, вареная говядина, урюк, чай с баурсаком. Вечером они пили чай со сливками и с пирожками – баурсак. Ужинали пельменями и лапшой. Пища бедных татар – чай с калачом утром и лапша с говядиной или пельмени в обед.

В этнографическом отношении культура Татарской слободы в основе была казанско-татарской, но с сильным влиянием общегородской европейской культуры, получившей распространение в России. Наибольшее сходство прослеживалось с культурой татарских слобод городов Касимова Рязанской губернии и Томска. Татарские слободы являлись «плавильным котлом», в котором происходило единение культуры казанских, касимовских, крымских татар, татар-мишарей. Здесь родился неповторимый и самобытный облик татарской национальной культуры.

В Татарской слободе издавна селились татары-мишари. По словам слободских жителей они выделялись более высоким ростом, голубыми глазами и хорошим знанием русского языка. Писали и читали не только на татарском, арабском, но и на русском. Одна бабушка, родом из Симбирской губернии (ее прозвали Шахида-ишан) еще до революции выписывала газету на русском языке и на удивление окружающих читала и переводила ее тексты на татарский.

Многовековое общение с представителями разных, хотя и родственных культур, обусловило толерантность в характере жителей слободы. Особенности ярко это проявилось в моменты экстраординарных ситуаций. По воспоминаниям старожилов были предметы, свидетельствующие о солидарности жителей Татарской слободы. Об одном из таких случаев я узнала от своих родственников.

В 1918 году, во время взятия города белочехами, большевики попросили Габдрахмана Якупова, спрятать у него дома двух польских татар. Это были молодые супруги, бывшие политические ссыльные, получившие свободу после Октябрьской революции. Из Сибири они шли пешком на родину, в Польшу. В то смутное время, когда белочехи расстреливали большевиков, им грозила неминуемая гибель. Габдрахман с женой Махикамал спрятали супругов на чердаке (семья Якуповых, в которой было 7 детей, проживала в одной комнате). В течение месяца они по ночам, скрываясь от соседей, приносили еду, ухаживали за тайными гостями. За это время они подружились. Удивительно было то, что гости не говорили по-татарски, и разговор велся на русском языке (польские татары утратили родной язык). Гости вышли из укрытия, когда красноармейцы выбили белочехов из города. Они горячо поблагодарили хозяев и продолжили свой путь. Якуповы часто вспоминали о нежданных гостях и не узнали, удалось ли им благополучно добраться до своей родины.

В Татарской слободе жил татарин, жена которого была полячка. Она взяла татарское имя, говорила по-татарски и одевалась как местные жители. В слободе было немало и вышедших замуж за татар русских женщин. Они переходили в ислам и ничем не отличались от местных жительниц. В годы Великой Отечественной войны в татарские слободы было эвакуировано много семей из разных областей страны, блокадного Ленинграда. Среди них, кроме русских, было много украинцев, белорусов, евреев. Некоторые из них связали судьбу с татарами, об этом свидетельствуют семейные захоронения на старотатарском кладбище.

Вот еще одно свидетельство. Шла Великая Отечественная война, был 1944 год. Холодной темной ночью в окно семьи Якуповых постучали, и кто-то крикнул: «на станцию Вахитова привезли крымских татар, берите еду, воду и быстро бегите туда». Хозяйка Махикамал и ее сын-подросток быстро собрали еду и выбежали из дома. Вся улица была полна, которые спешили в сторону железнодорожной станции. С ней рядом оказалась соседка и ее взрослый сын. Когда прибежали, то обомлели. Среди товарных вагонов на голой земле сидели измученные и обессиленные татары, окруженные охранниками. Увидев огромную шумную толпу людей, охранники разрешили передать арестантам еду и питье. Махикамал и ее соседка с сыном подошли к почтенному старцу с белой бородой, сидевшему с двумя девушками. Одна из них была необычайно красива. Старец поблагодарил за еду и сказал, что их везут на смерть туда, откуда они уже не вернуться. Он указал на дочь-красавицу и попросил соседку взять ее замуж за своего сына и, тем самым, спасти ее от гибели. Соседка ответила, что красавица слишком хороша для ее сына и больше подойдет другая. Когда старец и его дочь согласились, она спрятав девушку под своей верхней одеждой, вывела ее из окружения охранников.

На следующий день, пригласив муллу для проведения обряда бракосочетания никах, соседка женила сына на спасенной ею крымской татарке. Семья получилась счастливой, супруги вырастили хороших детей, однако вестей от сосланных родственников так и не получили.

Слободские татары старались бережно сохранить, оставшееся от бабушек и дедушек, наследие – предметы старины, здания, мечети. Во время Великой Отечественной войны, в суровую зиму, когда одна из красивейших в Казани мечетей – Азимовская стала разрушаться, ее спасла татарская семья, топившая в ней печь из своих и без того скудных дровяных запасов, поддерживала в ней чистоту и порядок. Позднее, когда в мечети расположились курсы киномехаников, жители сильно сокрушались, были обижены.

В середине XX века, в связи с индустриализацией страны, начался массовый принудительный отток жителей слободы в разные районы города. Для многих из них начались годы суровой психологической адаптации к новым условиям, были утеряны обычаи, обряды.

Реконструкция и сохранение внешнего облика старинной части Казани, создание в Татарской слободе заповедника под открытым небом было бы сейчас очень своевременным. Это поставило бы нас не в разряд варваров, не имеющих понятия об исторической ценности человеческих творений, а в ряд высокоразвитых народов, умеющих сберечь свое культурной достояние.

Ф.Л. Шарифуллина

(Культурное своеобразие Старо-татарской слободы: наследие и перспективы. Сборник материалов Международной научно-практической конференции (Казань, 18-19 мая 2006 г.)