Второй фронт Владимира Путина

Египет вернул Катару $2 млрд Сторонников свергнутого Мухаммеда Мурси разгоняли газом и дробью Мухаммед Мурси до суда будет находиться под стражей Адли Мансур принес присягу в качестве временного главы Египта

Все действия президента в ходе украинского кризиса свидетельствуют о том, что он ничуть не изменился, просто мало кто из его противников был способен понять его мотивы и то, что им двигало все 14 лет правления. Единственное, что уже произошло с Владимиром Путиным в последние дни, – он окончательно перестал верить в способность лидеров западных держав держать слово. Его банально обманули 21 февраля – и все последующие действия президента были вызваны именно этим фактом.

От дипломатических источников в окружении Сергея Лаврова стало известно, что Барак Обама и Ангела Меркель просили Путина повлиять на Виктора Януковича с целью заставить его подписать соглашение с оппозицией, гарантами которого были три европейских министра иностранных дел. Путин пошел на это – а на следующий день оппозиция и Майдан взяли власть, сорвав все договоренности. Вы скажете – революция, оппозиция уже не могла сдержать народ? Но даже если «революция» – почему Запад тут же поспешил признать новую власть, даже не вспомнив о соглашении? Почему хотя бы не попытался сдержать пыл победителей? Уж для этого точно были все возможности.

Или Запад был готов играть только на обострение – разжигать конфликт, используя для этого абсолютно все средства (как подтверждает история с таинственными снайперами, убивавшими одновременно и бойцов «Беркута», и людей с Майдана).

Ответ прост: потому что приход антироссийского правительства полностью отвечал его интересам, а с Россией никто не собирался считаться. Поэтому и сделали вид, что как бы забыли о том, о чем еще буквально накануне просили Путина.

Это называется обман – и обычно он не проходит даром. Тем более когда речь идет о личных отношениях руководителей государств – когда обманывают не просто тебя, но и твою страну. Кстати, в прошлый раз, три года назад, США так же обманули Дмитрия Медведева, пообещав в случае нашей поддержки резолюции Совбеза ООН не нападать на Ливию — причем возмушался обманом тогда именно Путин, а не действующий президент.

Что должен был чувствовать Владимир Путин после 21 февраля? Что абсолютно никаким словам таких «партнеров» нельзя верить. Что Украину не просто отрывают от России (что все и так понимали), но пытаются сделать это по самому жесткому, ускоренному сценарию. Выполнение соглашений 21 февраля позволяло организовать выборы и провести конституционную реформу, сохраняя баланс интересов разных регионов Украины, сделать так, чтобы страна чуть остыла и трезво оценила все потери и выгоды от кооперации с Россией или Западом, – переворот ставил ситуацию на грань раскола страны. Приход западенской власти означал не только неизбежное наступление на права юго-востока, но и форсированное заключение соглашения с ЕС, а спустя короткое время и вступление в НАТО.

В этих условиях Владимир Путин был просто вынужден продемонстрировать Западу, что Россия ни за что не допустит «похищения Украины». Именно для этого он и объявил о возможности ввода войск, в ответ получив абсурдные упреки в том, что он якобы объявляет войну Украине. Путин объявил войну Западу – но не на украинской территории, а на геополитическом уровне. Поддержка Крыма в этой войне стала просто демонстрацией того, что Россия начинает большую контригру и Запад должен договариваться с ней о конфигурации новой киевской власти, а не пытаться делать вид, что забыл о существовании русских.

Истерия, начавшаяся на Западе, совершенно естественна – как же так, мы все делали так же, как и всегда, и в прошлом у нас все срабатывало. За постсоветский период англосаксы настолько привыкли, что только они устанавливают правила игры (а также меняют их в любой нужный момент), что были просто поражены, когда выяснилось, что Россия решила диктовать свои правила. Россия стала делать это не потому, что Путин так уж сильно изменился и набрался опыта и сил (хотя понятно, что 14 лет руководства одной из самых сложных стран мира и игры на мировой арене, даже по чужим правилам, дают колоссальный опыт), гораздо важнее два других обстоятельства.

Во-первых, в геополитике наступил момент, когда весь мировой баланс сил переживает медленную, но радикальную переконфигурацию, – это понимают все. От однополярного он дрейфует к многополярному – вопреки желанию США, которые все никак не могут смириться с закатом своей эры. При этом остальные страны мира боятся резких движений, не желая спровоцировать обвал мировой финансовой архитектуры или региональные войны, тем более наблюдая за тем, как по мере своего ослабления США становятся все агрессивней, надеясь через хаос в других регионах ослабить их, продлив тем самым свою гегемонию.

Финансовая и обычная безопасность практически всех стран мира находится в разной степени зависимости от ФРС, ЦРУ и Пентагона – и это все больше не нравится даже тем, кто уже почти и не помнит, что такое быть свободными от Америки (например, Германии). Все хотят обезопасить себя от падения осколков уже заминированных, но еще не падающих башен, но никто не готов поджечь шнур. В этой ситуации Украина может стать фитилем. Путин, представляющий собой один из важнейших центров силы, готов резко ускорить процесс переформатирования.

Мир по-американски и так был обречен, но теперь его демонтаж пойдет по ускоренному сценарию. Бросив США вызов на Украине, Путин прекрасно просчитал возможную реакцию Вашингтона – и он совсем не против того, чтобы США попытались изолировать Россию. Занявшись этим, они сами и проведут смотр наличных сил и стимулируют процесс кристаллизации многополярного мира. У США просто не останется союзников – кроме части членов НАТО, никто из больших держав и региональных блоков не поддержит Обаму. Латинская Америка, Африка, Саудовская Аравия, да и практически весь арабский и мусульманский мир, Турция, Юго-Восточная Азия, Индия, Китай – никто не будет участвовать в блокаде России.

В изоляции, таким образом, окажутся сами страны «большой семерки», а точнее даже, одни США (в компании Польши, Канады, Австралии и прибалтов), потому что ни Германии, ни Франции, ни Японии, ни Италии, ни даже Великобритании не выгоден разрыв связей с Россией. Но гораздо важнее позиция остального мира – именно у него накопилась масса претензий к «золотому миллиарду» и требований об изменении глобальной архитектуры (от кардинального реформирования мировой финансовой системы до расширения числа постоянных членов Совета Безопасности). Жесткое отстаивание своих интересов Россией придаст уверенности в собственных силах всем остальным игрокам и сделает Путина их фактическим лидером.

А во-вторых, сейчас Путин просто был вынужден реагировать на прямую угрозу национальной безопасности России, потому что потеря Украины неприемлема для нашей страны. В прошлом году Путин дважды продемонстрировал свою готовность держать удар: сначала в истории со Сноуденом, а потом и в Сирии. Третья его победа – в ноябре на Украине – так разозлила Запад, что он решил во что бы то ни стало отыграться за все в Киеве. Не понимая, не желая замечать того, о чем предупреждал Путин: «Ни у кого не должно быть иллюзий относительно возможности добиться военного превосходства над Россией. Мы этого никогда не допустим».

Евроинтеграция Украины нужна Западу лишь для последующего затаскивании ее в НАТО, и прекрасно понимающий это Путин после 21 февраля, когда Запад решился вообще не считаться с интересами России, увидел, что атлантическое поглощение Малороссии становится уже вопросом ближайшего будущего. Отступать Путину было уже просто некуда – нужно было срочно продемонстрировать нашу решимость не допустить этого сценария.

В результате мы стоим на пороге самого серьезного конфликта с США за последние 30 лет – не военного столкновения, а жесткого политического и финансового разрыва, который запустит смену всей глобальной архитектуры. К этому все шло уже много лет – как только Россия стала освобождаться от статуса полузависимой страны. Чем более свободно действовал Путин, чем яснее становилось для Запада, что Россия бесповоротно отказалась от роли «младшего партнера», тем быстрее приближался момент, когда нас должны были попытаться поставить на место.

Все два последних года после возвращения в Кремль Путин готовился к этому, причем не только на внешнем, но и на внутреннем фронте. Начав национализацию элиты, проведя моральную и идеологическую границу между нами и Западом, приступив к зачистке коррумпированных и космополитических кадров, потребовав деофшоризации экономики, он укреплял тылы. Конечно, очень многое внутри страны он еще не успел исправить, а смог только обозначить – ну ничего, теперь операция «Освобождение» будет в ускоренном темпе идти на два фронта.